В рассказе отразилась одна из главных проблем, с которой столкнулся Булгаков в бытность его земским врачом в селе Никольское Сычевского уезда Смоленской губернии с сентября 1916 г. по сентябрь 1917 г. - массовое распространение венерических заболеваний.
В письме сестре писателя Н. А. Булгаковой (Земской) от 1-13 ноября 1940 г. Александр Петрович Гдешинский (1893-1951), друг киевской юности Булгакова, вспоминал содержание писем автора 3. с., полученных из Никольского: "Огромное распространение сифилиса. Помню, Миша рассказывал об усилиях по открытию венерических отделений в этих местах". Далее А. П. Гдешинский отмечал, что "об этой стороне его деятельности наилучше расскажет его большая работа, которую он зачитывал в Киеве (в 1918 г.)... К стыду своему, я заснул (время было утомительное), за что и был впоследствии отмечен соответствующим образом... Этот труд, как мне кажется, касался его деятельности в Никольском и, как мне казалось, - не без влияния Вересаева" (имеются в виду вересаевские "Записки врача", в полемике с которыми и создавались "Записки юного врача").
Первая редакция 3. с. была уже завершена к 1918 г., т. е. писалась по горячим следам событий (возможно, это был первый из написанных рассказов будущего цикла "Записки юного врача"). Но, судя по тому, что такой тонкий ценитель литературы, как А. П. Гдешинский заснул во время чтения, первоначальный текст З.с. не отличался тем художественным совершенством, которое видно в опубликованном рассказе.
Суммируя воспоминания самого Булгакова и его друзей, Н. А. Булгакова записала в дневнике по поводу 3. с.: "1916 год. Приехав в деревню в качестве врача, Михаил Афанасьевич столкнулся с катастрофическим распространением сифилиса и других венерических заболеваний (конец войны, фронт валом валил в тыл (после Февральской революции 1917 г.), в деревню хлынули свои и приезжие солдаты). При общей некультурности быта это принимало катастрофические размеры. Кончая университет, М. А. выбрал специальностью детские болезни (характерно для него), но волей-неволей пришлось обратить внимание на венерологию. М. А. хлопотал об открытии венерологических пунктов в уезде, о принятии профилактических мер. В Киев в 1918 г. он приехал уже венерологом. И там продолжал работу по этой специальности - недолго".
В романе "Белая гвардия" в качестве пациента доктора Алексея Турбина выступает больной сифилисом поэт-декадент Русаков, тогда как в 3. с. описывается прием юным врачом неграмотного деревенского мужика, не сознающего опасность своей болезни.
В финале 3. с. автор бросает ретроспективный взгляд: "Итак, ушли года. Давно судьба и бурные лета разлучили меня с занесенным снегом флигелем. Что там теперь и кто? Я верю, что лучше. Здание выбелено, быть может, и белье новое. Электричества-то, конечно, нет. Возможно, что сейчас, когда я пишу эти строки, чья-нибудь юная голова склоняется к груди больного. Керосиновая лампа отбрасывает свет желтоватый на желтоватую кожу...
Привет, мой товарищ!"
Слова насчет выбеленного здания можно соотнести с известными словами Чацкого из комедии Александра Грибоедова (1795-1829) "Горе от ума" (1820-1824): "Дома новы, да предрассудки стары!" По убеждению Булгакова, и в подновленном здании больницы другой юный врач в середине 20-х обречен иметь дело с теми же крестьянскими предрассудками, с которыми мужественно боролся его предшественник в 1917 г.
Этот мотив звучит и в последнем булгаковском романе "Мастер и Маргарита", где Воланд предрекает, что Дом Грибоедова будет отстроен, намекая на людские предрассудки, которые преодолеть гораздо труднее, чем построить новое здание.
вездная сыпь" - рассказ. Опубликован: Медицинский работник, 1926, № 29, 30.
