"The Guardian" опубликовала статью Рэчел Кук о том, что Букеровская премия утратила mojo, которое можно перевести как – силу, привлекательность, энергию, сексапильность. Накануне оглашения победителя и вручения премии 15 октября на BBC покажет документальный фильм "Barneys, Books and Bust-ups: 50 Years of the Booker prize", который, со слов Кук, "при всем желании нельзя было сделать скучным": тут многолетняя вражда, мстительные музы прозаиков, язвительные комментарии обделенных, чудовищный эгоизм – и Салман Рушди. Несмотря на все эти дрязги, раньше премия по крайней мере пробуждала у читателей интерес к книгам: например, отец Кук, живущий в Шеффилде, в 1980-е всегда приобретал романы из короткого списка – сейчас он не стал бы этого делать. Почему? Потому что жюри принимает все более странные решения, потому что побеждают "не те", а "те" остаются за бортом: к примеру, "Подземная железная дорога" Колсона Уайтхеда не попала в длинный список, "Нормальные люди" Салли Руни в этом году не дошли до шорт-листа.
Бывший владелец книжного магазина сказал Кук, что последний раз читательская публика горячо отозвалась на "Букера" в 2012 году, когда в коротком списке были Дебора Леви, Уилл Селф, Хилари Мантел, Тан Тван Энг, Элисон Мур и Джит Тайил. По мнению книготорговца, что из книжного "Оскара" Буккер превратился в Каннский фестиваль. А после того, как к премии допустили всех англоязычных авторов (американцев), это оказалось палкой о двух концах: как в этом году наградить сильный вроде бы роман Ричарда Пауэрса, если пресса тут же запестрит заголовками: "Третий год подряд "Буккера" взял американец"? Дважды букеровский лауреат Питер Кэри от включения американцев просто плевался. Он напомнил, что сами американцы в свои премии австралийцев или британцев не пускают.
Еще один собеседник Кук говорит: "Судьи, похоже, предпочитают большие, благородные провалы американцев тихим, непомпезным и неамериканским шедеврам". Американской книжной индустрии Букер особенно не нужен: книготорговцы рады, что благодаря премии удается продать книги британцев, а "о своих Энн Тайлер и Поле Остере они и так знают". Жанровое расширение (в лонге оказались в этом году комикс, роман в стихах и детектив) тоже не сулит ничего хорошего: умеренные снобы опасаются, что в следующем году премия будет просто завалена детективами. Словом, все, с кем поговорила Рэчел Кук, подтверждают ощущение: что-то случилось, что-то поломалось. "Я была бы рада, если бы все вернулось на круги своя; если бы, как в 1980-е и 1990-е, мы говорили об этой премии с жаром. Но, может быть, мы просто привыкли слишком многого от нее ждать". Даже в букеровской экспертной комиссии Кук сказали (разумеется, анонимно): "Это просто литературная премия, а ждут от нее невесть чего".
