Юрий Поляков
Юрий Поляков (р. в 1954) — самый злободневный из современных российских писателей. Его книги — отражение новейшей истории страны, начиная с середины 80-х гг. Это отражение выходит у него столь художественно, что уже сегодня написанное им стало объектом пристального внимания литературоведения: от университетского, где создаются диссертации ("Средства и способы выражения субъективной модальности в текстовом пространстве Ю. Полякова") до школьного, где программой предусмотрены сочинения про нынешнюю литературу ("Проблемы нравственности в повести Ю. Полякова").
Фотография на первой полосе
Тридцать третий главред "Литературной газеты" обладает бесстрашным прямодушием, благодаря чему является всегда полемически настроенным публицистом. У него, говорят, жесткий стиль управления, и он не стесняется обзаводиться недругами. Последнее качество позволяет ему заявлять о своем презрении к сегодняшней демократии вообще и либералам в частности (причем впервые он заявил это еще в 1993 г., написав повесть "Демгородок"). Он свободно признается, что жалеет о потере Советского Союза. Он 15 лет доказывает, что в России надо модифицировать призывную армию, а не тужиться создавать профессиональную. Он… Словом, он писатель с убеждениями, о которых не считает возможным молчать.
Его книги, появляясь, вызывают не только — и не столько — литературоведческие споры ("в полной ли мере удалось автору описание цветущей черемухи на 45 странице, и насколько это описание соответствовало душевному состоянию героя"). Когда в журнале "Юность" напечатали последовательно повести "ЧП районного масштаба" (1985) и "Сто дней до приказа" (1987), в империи как-будто опять наступил XIX в., золотой век не одной литературы, но и публицистики, — все страстно хотели высказать публично свое мнение по поднятым проблемам. И последующие книги (выходящие сравнительно редко: Юрий Михайлович пишет трудно и долго) обладают такой же острой постановкой актуальных вопросов, хотя уже и не вызывают повсеместных споров, как встарь: обленилась публика.
Вкус настоящего
Книги Полякова всегда о настоящем — во всех смыслах этого слова. В 80-е он пишет про восьмидесятые, в 90-е — про девяностые и так далее. В "ЧП районного масштаба" он высказывается о том, что комсомол из организации деятельных энтузиастов превратился в бессмысленную обязаловку для рядовых членов и стартовую площадку для функционеров-карьеристов. Повесть "Сто дней до приказа" поднимает проблему армейской "дедовщины". "Апофегей" (1989) исследует внутренний мир тогдашних партийцев. В "Парижской любви Кости Гуманкова" (1991) он формулирует зарождающееся в обществе ностальгическое настроение — печаль об ушедшей советской эпохе. "Демгородок" (1993) развенчивает ельциновский режим. Каждая новая книга Полякова фиксирует ментальный мейнстрим общества. Многие думают — он говорит. Первый.
Однако всякая повесть Юрия Михайловича много шире обозначенной в ней общественно-политической проблемы. Так, "ЧП районного масштаба" — не только о комсомоле 80-х, он вообще о человеке, хорошем, честном, который пришел во власть, потому что у него есть склонности к общественной работе и желание сделать мир лучше. Он не карьерист, но его затягивает, и вот он уже атакуем морально-этическими противоречиями со всех сторон. В повести затронуто так много психологических моментов, касающихся проблемы "человек и власть", что она, возможно, будет переиздаваться и тогда, когда про комсомол даже седые старушки-учительницы будут зачитывать по учебнику. И "Козленок в молоке" (1995) — это не просто злободневный анекдот про очередного голого короля. И "Грибной царь" — не только памфлет на очумевших от богатства олигархов.
Герои Полякова, в какой бы шаржевой, гротесковой форме не преподносились они читателю, — настоящие, живые, интересные. Они, как прохожие на улице, вызывают насмешливую улыбку или заставляют неодобрительно хмурится; как близкие знакомые, требуют внимания к своей судьбе и вынуждают волноваться за исход. Здесь литературоведы обычно вворачивают про "глубокий психологизм образов", — и он в самом деле присутствует у Полякова.
Книги Юрия Михайловича — это настоящая литература, с точной и четкой композицией, выстроенной так, что многослойный сюжет предстает ясным, как на ладони; это литература с сочным и "вкусным" языком, чеканным и без излишеств; здесь юмор и сатира не являются самоцелью (хотя и любителям "тупо поржать" вполне может понравится, скажем, "Козленок в молоке"); здесь все темы, идеи и мотивы на месте, а излагается все столь просто, что эстеты в отчаянье хватаются за голову.
Д. Каралис пишет в рецензии на одну из повестей Полякова:
"Последние лет пятнадцать нас так усиленно приучали к мысли, что в красивых упаковках с пятнистыми коровками и деревенскими домиками продается молоко, что мы почти поверили — да, таким оно и должно быть на вкус. И когда вышло распоряжение маркировать эти пакеты надписью “молочный напиток”, многие были удивлены и даже растеряны.
Подобная картина сложилась в книгоиздании. Последние годы критики дудели в разные дудки и били в литавры, выдавая за литературу то, что литературой по определению являться не может. /…/ Но время от времени появляются книги, заставляющие поклонников литературы вспомнить вкус молока". Именно таков вкус книг Полякова — вкус настоящего.
Минуя критиков
"Я с критикой общего языка не нашел, — сетует Юрий Михайлович. И добавляет: — Сразу попал в литературоведение…".
Действительно, складывается ощущение, что книги Полякова игнорируются подвижной критической мыслью. Напишет Гришковец какую-нибудь ерунду, и все сразу спешат об этом рассказать. Выпустит однофамилица одного известного писателя сборник старых своих журнальных публикаций, и критики сразу лбы (или носы) морщат. А про Полякова такая благодатная тишина, будто у него и в самом деле все в порядке. Есть немного статей, от уважительных до хвалебных, но в основном его поминают походя, то брезгливо кривясь от "пошлости", будто бы океаном разлившейся в его произведениях, то презрительно величая "популярным главным редактором". Ну и все. Так что Юрий Михайлович свои отношения с критиками характеризует в общем верно: общего языка у них нет. У них вообще ничего нет общего.
Но для читателя, пребывающего в поисках хорошей литературы, это не должно иметь значения. Читать Полякова нужно и лучше всего это делать в хронологическом порядке: и недавние события российской истории в памяти освежатся (или познания о них обретутся), и можно с удовольствием следить, как взрослеет писательский талант, хотя уже первые повести, опубликованные в "Юности", явно написаны мастером.
Наталия Гуревич
