Людмила Евгеньевна Улицкая — безусловно, одна из самых заметных фигур в современной отечественной литературе. Это Писатель с большой буквы, это — очень интересный человек. В 2012-м году вышла новая книга — «Священный мусор», которая уверенно обосновалась в верхних строчках бестселлеров. Лаконичные, конкретные ответы Людмилы Евгеньевны, как и её книги, не дают расслабиться и приглашают к размышлению. «Новости литературы» с удовольствием беседуют с Людмилой Улицкой о тиражах, киносценариях, литературных премиях и, конечно, о книгах.
* * *
Людмила Улицкая
- в этом году вышла ваша книга "Священный мусор" — в сорока тысячах экземпляров, которые мгновенно разлетелись, и издательство допечатывало тираж еще шестьюдесятью тысячами. Почему так вышло? Издатель как-то мотивировал то, что книга выходит таким, для автора вашего масштаба – ограниченным тиражом?
- Нет, нет. Совсем другая ситуация, как я понимаю. Тиражи печатают такие, какие раскупаются. Это в советские времена печатали бешеными тиражами, а потом они пылились в магазинах. Теперь лишнего не печатают. Коммерческий мир. Я на большой тираж не рассчитывала, жанр не популярный. И вообще никакого разговора с издателями о тираже не было.
- В прошлом году вручался "Русский Букер десятилетия", и вы номинировались вместе с четырьмя другими авторами. Авторы были очень разные, список противоречивый — комфортно ли вы себя ощущали в этой компании?
- Да я вообще-то о комфорте не думаю. Я довольно редко бываю в таких собраниях. Разные лица, несколько очень симпатичных. Я рада была, что дали покойному Чудакову. Мариетта Чудакова, его вдова, была так счастлива, и это было хорошо.
- Кстати, о романе, который выдвигался на "Русский Букер десятилетия". На него была очень странная критика, "Даниэль Штайн" не понравился и еврейским , и православным… скажем так, спикерам. С тех пор прошло уже несколько лет – стало ли за это время яснее, почему книга вызвала именно такую реакцию?
- Да ясно было с первых же отзывов. Эта книга не была рассчитала на тех, для кого картина мира совершенно ясна, и сомнений никаких ни в чем нет. Да им она и не нужна. Читатели этой книги — люди, которые, как и я, не знают всех ответов на все вопросы, и в ней было лишь приглашение вместе подумать о сложных и запутанных, а часто и неразрешимых вопросах. Реакция на книгу была гораздо более сильная, чем я рассчитывала. И до сих пор еще идут волны — после каждого нового перевода.
- Одним из самых читаемых ваших произведений является "Казус Кукоцкого". И если подумать, то с чисто формальной точки зрения в современной отечественной литературе это – едва ли не единственный пример того, что называется "семейной сагой" Разве что кроме "Московской саги" Аксёнова". Почему это так? Почему такой востребованный к прочтению сюжет у нас так мало пишется?
- Ну, это вопрос не ко мне, я не могу ответить, почему у нас не пишут "семейных саг". Между прочим, был "Сандро из Чегема" Фазиля Искандера, талантливейшая, элегантная и остроумная книга, не забыли? Да и в мире такого рода книги пишут. Я недавно была в Южной Корее, где любимейшая национальная писательница Кёнг Сенни, уже ушедшая, написала целых двадцать томов такой семейной и даже национальной саги под общим названием "Земля". Один том этой саги перевели на русский, правда, перевод был исключительно, редкостно бездарным.
Упрекнуть наших писателей в том, что они не пишут того, что востребовано, а пишут то, что им приходит в голову, было бы несправедливым.
- Вы неоднократно выступали как сценарист, участвовали экранизации своих произведений. Есть такая ваша книга, которую вы бы очень хотели увидеть в качестве кино? Еще не снятая – или, возможно, экранизированная уже когда-то?
- Нет. Я вообще не люблю инсценировок и безусловно предпочитаю оригинальные сценарии, написанные именно для кино. При переводе с языка прозы на язык кинематографа такие большие потери происходят, что с ними трудно смириться. Вот венгры сейчас собираются экранизировать один из моих рассказов, который идет у них с успехом в театре, и я противилась некоторое время, но сейчас дала согласие и встречалась с режиссером и сценаристом, обсуждали, как сделать из прозы кинофильм с наименьшими потерями. Это всегда очень сложно.
- Вы застали в полной мере эпоху "самиздата". Как вы относитесь сегодня к "пиратскому" размещению текстов, музыки, фильмов в Интернете? Некоторые писатели открыто призывали за интеллектуальное пиратство вводить уголовную ответственность – вы поддержали бы такое начинание?
- Проблема обсуждается и на западе, и в России. Я не думаю, что с этим можно что-то сделать, особенно в нашей стране. Вообще-то красть нехорошо. Что тут обсуждать?
- Когда-то в одном давнем интервью вы сказали, что с удовольствием водите "Ниву" и не видите причин менять машину. С тех пор что-то изменилось?
- Поменяла. У меня пятый год Судзуки Джимни. Она еще меньше "Нивы" по габаритам, она вседорожник, к тому же у нее автоматическая коробка передач, что очень удобно. Но городская езда год от году становится все тяжелей, что я все реже сажусь в машину, предпочитаю метро — быстрей получается. Да и с парковкой вечные трудности.
- Традиционный финальный вопрос "Новостей литературы" — что вы сейчас читаете, или прочли только что? Расскажите об этой книге.
- Недавно переиздали переводы Норы Галь, отдельным томиком. Называется "Апрель в Париже". Просто наслаждение. Я уж и забыла, какие прекрасные американские прозаики послевоенные. Но прославилась-то она переводом с французского "Маленького принца" Экзюпери. Нашла в сборнике несколько неизвестных мне вещей — изумительная новелла Пьера Гаскара "Водоем", прекрасная повесть Джека Лондона "Жемчуг Парлея". Центр книги Рудомино в этом году издал. Большая радость.
