…и конечно, как только стало известно решение Нобелевского комитета на предмет премии по литературе, со всех книжных сторон понесся шквал, в котором угадывались обрывки воплей о "дешевой китайской подделке", и над всем этим загремел саундтрек из репертуара группы "Ундервуд": ай-ай-ай-ай-ай, что делает Китай!..
Ведь все же ждали, что "нобелевку" получит Харуки Мураками! Мэтр, любимец публики и хранитель хипстерских рюкзаков! А тут какой-то, прости Господи, Мо Янь. А Мураками-то как же, уж не будем говорить про в который раз номинированного Пелевина?
И правда, а как же Мураками? Для того, чтобы понять, как, следует отвлечься от распиаренных накануне вручения букмекерских ставок и вспомнить, за что собственно присуждается Нобелевская премия по литературе. Итак, согласно официальной формулировке, Нобелевская премия по литературе присуждается "за достижения в области литературы". Достижения – то есть что-то такое, чего раньше никто не делал.
В частности, именно поэтому среди литературных нобелевских лауреатов так много не всемирно известных писателей. Вряд ли всякий грамотный человек знаком с творчеством, например, Франса Эмиля Силланпяя, которому в 1939-м году присудили Нобелевскую с формулировкой "За глубокое проникновение в жизнь финских крестьян и превосходное описание их обычаев и связи с природой". И не каждый вспомнит того же Йоргоса Сефериса, лауреата 1963-го г. "За выдающиеся лирические произведения, исполненные преклонения перед миром древних эллинов". Хотя, конечно, премию получали и Сартр, и Бунин, и Метерлинк.
Смысл здесь, во-первых, в том, что каждый лауреат сумел чем-то удивить нобелевский комитет. Удивить – ни больше, ни меньше. Мураками, конечно, хорош, не говоря про Виктора Олеговича. Но во второго "нобелевцам" не въехать при всём желании, потому как всей душой понимать, что если нефть по 120 долларов, то можно всё, и даже проект по Толстому, может только наш человек. А первый уже давно ничем радикально не удивляет – хотя и весьма здорово пишет.
А во-вторых, если присмотреться, практически каждый лауреат Нобелевской премии получил её за, как теперь бы сказали, активный пиар национальной идеи. Просто-таки подавляющее большинство "нобелевских" авторов явно и сильно демонстрируют заряд, который дает страна, их породившая. Что касается Виктора Пелевина, у него эта опция настроена, как мало у кого – но, опять же, понять и освоить её очень тяжело, если ты не уроженец "этой страны". Ну, а Мураками всегда демонстрировал подчеркнутую не-японскость. За что, как говорится, боролись.
Теперь посмотрим на Мо Яня. Который получил Нобелевскую в 2012-м году "За его умопомрачительный реализм, который объединяет народные сказки с современностью". Формулировка "умопомрачительный реализм" (некоторые журналисты пишут "галлюциногенный") уже сама по себе говорит о том, что комитет неслабо удивился. Мы, правда, не можем этого в полной мере оценить, поскольку до сих пор Мо Яня по-русски толком не издавали. Теперь, впрочем, издадут: в "Амфоре" по-горячему выходит его "Страна вина".
И это, кстати, очень показательно. Потому что даже если воспринять иные сердитые шепотки о мировом заговоре в книжной индустрии и купленности Нобелевской премии, приходится признать, что Китай всё равно удивляет и лидирует первее прочих. Хоть авторами, хоть деньгами, хоть интригами. Может это и "ай-ай-ай-ай-ай", как поют парни из "Ундервуда", но Китай это действительно делает! Так что самое время читать китайских авторов, друзья. Даже если вы не планировали этого делать. Если и не они лично удивили нобелевский комитет, то Китай удивляет этот мир каждую минуту.
P.S.
