Новый роман Ирины Муравьевой посвящен памяти писателя Георгия Владимова – автора знаменитой экранизированной повести "Верный Руслан" о выброшенной на улицу лагерной собаке, которая продолжает "конвоировать" приютившего её бывшего заключенного, и скандального романа "Генерал и его армия" (лауреат "Русского Букера" 1995 г.), где автор рассматривает Великую Отечественную войну с точки зрения борющихся за свой кусок славы генералов. Представители третьей волны русской эмиграции, Муравьева и Владимов были хорошо знакомы и общались вплоть до смерти Георгия Николаевича в 2003 году.
Прототипом главного героя Юрия Владимирова как раз и оказался Георгий Владимов. Так же, как и его метафорический двойник, он в одночасье порвал и с женой, и с родиной, так же тяжело переживал смерть и жены, и любовницы, был таким же честным и независимым одиночкой среди собратьев по цеху, и земной его путь оборвался так же неожиданно и трагично, на фоне последней отчаянной любви. Однако при всём этом роман "Страсти по Юрию" – произведение, в первую очередь, художественное, которое будет одинаково интересно читать как знатокам творчества Георгия Владимова, так и тем, кому это имя пока незнакомо.
Как и во всех книгах Муравьевой "первую скрипку" в сюжете нового романа играет страсть – отсюда и название. Неумолимая, как стихийное бедствие, сила, затмевающая волю рассудка. Страсть к любовнице, попирающая устои семьи, покой близких, нравственное равновесие. Страсть к творчеству, идущая вразрез с инстинктом самосохранения. Страсть к честности, то ввергающая человека в конфликт с собой и миром, то возносящая к осознанию истинности, восторгу подлинности. Наконец, страсть к самой жизни со всеми её плотскими проявлениями, мирскими и суетными благами, и как следствие – отвержение смерти, неприятие ее и непокорность ей вопреки неизбежному.
Певучий слог, почти видимая и осязаемая образность текста, мощный драматический накал сюжета – с точки зрения исполнения этот замечательный роман-метафора безупречен. Книга легко читается и оставляет после себя фирменное послевкусие, столь характерное для творчества Муравьевой – глубокое, щемящее, пронзительное чувство невыносимой сладости и красоты жизни, которая так неумолимо коротка.
