~ Патриаршие пруды ~

"днажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина". Так начинается роман "Мастер и Маргарита", так начиналась Москва для Михаила Булгакова. Не случайно это место, ох, не случайно. Возьмите схему Москвы, проведите циркулем окружность из Патриаршего пруда радиусом в один километр. Вы зачерпнете столько тайн, сколько вам не раскрыть до конца жизни.

Здесь и скандальное "Варьете", и "Грибоедов", детский сад "Золотая рыбка"; в Малом Козихинском переулке у адвоката Коморского созвал Булгаков ужин в честь прибывшего из-за границы Алексея Толстого, в Южинском переулке проводила свои скорбные дни сестра писателя Вера, на Малой Бронной в доме 32, кв. 24 у Ляминых происходили события, описанные Булгаковым в рассказе "Спиритический сеанс"; там же жили друзья Булгаковых Крешковы; на площади Маяковского у машинистки Ирины Сергеевны Раабен печатал писатель свои первые московские строки; заглядывал Булгаков и в расположенное рядом казино; на улице Герцена, 46 - некоторое время жил.

Всего здесь не только не рассказать, но и не перечислить. Отметим особо, что на Большой Садовой, 10, кв. 50 было первое московское жилье Булгакова. Писатель со своей первой женой Татьяной Николаевной Лаппа жил в этом доме с конца сентября 1921 до осени 1924 года. Быт московской коммунальной квартиры оставил у Булгакова тяжелое впечатление, о чем можно судить по его произведениям "Самогонное озеро", "№ 13-дом Эльпитрабкоммуна" и др. Описана квартира и в романе "Мастер и Маргарита".

Как пишет в комментариях к письмам Булгакова его сестра Н. А. Земская, "эта же квартира дала материал для типа Аннушки-"чумы" в романе "Мастер и Маргарита". Это действительно так. Т. Н. Кисельгоф в своих воспоминаниях рассказывает о соседке Булгаковых по кв. 50 Анне Горячевой, скандальной и грубой женщине, черты которой мы узнаем и в Аннушке Пыляевой из "№ 13-дом Эльпитрабкоммуна", и в старухе Павловне из "Самогонного озера".

"...Вскоре Маргарита, открыв глаза, увидела под собою не лесную тьму, а дрожащее озеро московских огней. Черная птица-шофер на лету отвинтил правое переднее колесо, а затем посадил машину на каком-то совершенно безлюдном кладбище в районе Дорогомилова". (Этого кладбища теперь нет. Там протянулся просторный Кутузовский проспект). Очень скоро Маргарита поднималась уже по невидимой бесконечной лестнице квартиры № 50 дома 302-бис, той самой квартиры, которую Степа Лиходеев "занимал пополам с покойным Берлиозом в большом шестиэтажном доме, покоем расположенном на Садовой улице. Надо сказать, что квартира эта - № 50- давно уже пользовалась если не плохой, то, во всяком случае, странной репутацией".

О, многострадальная квартира № 50! Уж досталось тебе и от жильцов, и от Булгакова, и от нечистой силы, и от грозного управдома Никанора Босого. Писатель опирался, порой даже "зарисовывал" вполне реальные и конкретные образы причудливых уголков Москвы. Да, не поверить в фантастику Булгакова невозможно.

Итак, вернемся к началу романа. "Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина". Это совсем рядом с "нехорошей квартирой". Речь идет о прудах на Малой Бронной (в советское время они назывались Пионерским прудом), а говорят "пруды" потому, что до конца XIX века их было три, и тянулись они к Трехпрудному переулку (он и сейчас так называется). Это здесь накрыл Берлиоза трамвай, "поворачивающий по новопроложенной линии с Ермолаевского на Бронную, (...) и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет. Скатившись с этого откоса, он запрыгал по булыжникам Бронной. Это была отрезанная голова Берлиоза".

Мы знаем это место. Часто приводим туда знакомых, показываем. Нередко видим, как и другие, иногда с книжкой в руках, восстанавливают маршрут трамвайного пути. Место-то есть, а вот был ли трамвай? Валентин Катаев в книге "Алмазный мой венец" пишет о Патриаршем пруде: "Тогда еще там проходила трамвайная линия, и вагон, ведомый комсомолкой в красном платочке - вагоновожатой,- отрезал голову атеисту Берлиозу..." Правда, в другом месте своей книги Катаев связывает эти воспоминания о трамвае с другим прудом - Чистым, где трамваи действительно ходили и ходят теперь. "Трамвай был",- пишет и В. Левшин. "Трамвай был",- пишут Б. Мягков и А. Шамаро. Все это, к сожалению, без какой-либо аргументации. Ермолаевский переулок - старое название улицы Жолтовского. Но судя по архиву транспортных схем и маршрутных справочников двадцатых годов в "Ленинке", трамвая … не было.

В фототеке Музея архитектуры Москвы удалось найти довоенные снимки Патриаршего пруда и Малой Бронной. Трамвая не было.

Последняя надежда (ведь так хочется, чтобы трамвай был!) - архив транспортного ведомства. "Управление организации пассажирских перевозок рассмотрело Ваше письмо с просьбой сообщить о работе трамвая в двадцатые годы по ул. Жолтовского, М. Бронной и ул. Адама Мицкевича. Сообщаем, что согласно имеющимся архивным документам и схемам линий городских железных дорог движение трамваев по интересующим Вас улицам организовано не было. Начальник управления И. М. Комов". Трамвайная линия проходила совсем рядом, по Садовой, мимо дома Булгакова.

"Утихли истерические женские крики, отсверлили свистки милиции", и мы покидаем Патриаршие пруды вслед за Иваном Бездомным.