"Богема"

"огема" - рассказ. Опубликован: Красная Нива, М., 1925, №1.

Б. - произведение автобиографическое, основанное на истории создания и постановки булгаковской пьесы "Сыновья муллы" весной 1921 г. во Владикавказе и последующей поездки драматурга на вырученные деньги в Тифлис (Тбилиси). Эти же события отражены в повести "Записки на манжетах" (1922 - 1923). Упоминаемый в Б. фельетон, за который автор получил "1200 рублей и обещание, что меня посадят в особый отдел, если я еще напечатаю что-нибудь похожее" - это, вероятно, "Неделя просвещения", хотя не вполне понятно, какие именно "насмешки" могло усмотреть там бдительное революционное око.

В Б. Булгаков признает написание "Недели просвещения" одним из четырех преступлений своей жизни, наряду с растратой на кино денег, предназначенных на учебник физики, женитьбой на Т. Н. Лаппа вопреки воле матери (к моменту написания Б., в 1924 г., Булгаков с первой женой уже развелся), а также вынужденное заявление в особом отделе, что пьеса "Сыновья муллы" хорошая и для постановки этой революционной пьесы он едет в Тифлис.

Характерно, что Булгаков не считает криминалом создание бездарной пьесы само по себе. В "Записках на манжетах" он прямо заявляет, что писали ее "втроем: я, помощник поверенного и голодуха". Предосудительным драматург считает только попытку выдать плохую пьесу за хорошую. Но и она вынуждается обстоятельствами.

Как сообщила в своих воспоминаниях Т. Н. Лаппа, весной 1921 г. над головой Булгакова во Владикавказе сгустились тучи: "В общем, если б мы там еще оставались, нас бы уже не было. Ни меня, ни его. Нас бы расстреляли. Там же целое белогвардейское гнездо было: сын генерала Гаврилова (владикавказского знакомого Булгакова, ушедшего с белыми), Дмитрий, предлагал в их подполье работать, но я отказалась. Потом хотел завербовать медсестру из детского дома, который в их особняке был, а она его выдала. Тут и начальника милиции арестовали, где я раньше работала. Он тоже контрреволюционером оказался. Ну, и надо было сматываться".

Попытки поставить "революционную" пьесу в Тифлисе и Батуме, куда позднее перебрался Булгаков, не увенчались успехом, но в Грозном и Владикавказе она продолжала ставиться еще и в 30-е годы.

Булгаков высоко оценивал Б., но стыдился запечатленной в ней бедности жизни. 4 января 1925 г. он записал в своем дневнике "Под пятой": "Сегодня вышла "Богема" в "Красной Ниве" №1. Это мой первый выход в специфически-советской тонко-журнальной клоаке. Эту вещь я сегодня перечитал, и она мне очень нравится, но поразило страшно одно обстоятельство, в котором я целиком виноват. Какой-то беззастенчивой бедностью веет от этих строк. Уж очень мы тогда привыкли к голоду и его не стыдились, а сейчас как будто бы стыдно. Подхалимством веет от этого отрывка. Кажется, впервые со знаменитой осени 1921-го года (времени приезда Булгакова в Москву) позволю себе маленькое самомнение и только в дневнике, - написан отрывок совершенно на "ять", за исключением одной, двух фраз. ("Было обидно и др.").

Вот не понравившаяся Булгакову тяжеловесная фраза: "Было обидно, в особенности потому, что гримасы были вовсе не нужны..." В Б. автор, чтобы его не узнали на фотографии, сделанной по случаю премьеры его "революционной пьесы", гримасничает, и "благодаря этим гримасам, в городе расплылся слух, что я гениальный, но и сумасшедший в то же время человек".

Наверх