"агровый остров" - пьеса, имеющая подзаголовок "Генеральная репетиция пьесы гражданина Жюля Верна в театре Геннадия Панфиловича с музыкой, изывержением вулкана и английскими матросами".
Премьера пьесы в Камерном театре Александра Яковлевича Таирова (Корнблита) (1885-1950) состоялась 11 декабря 1928 года. Спектакль был снят со сцены в июне 1929 г. после более чем 60 представлений. При жизни Булгакова текст пьесы не печатался. Впервые: Новый журнал, Нью-Йорк, 1968, № 93. Впервые в СССР: Дружба народов, 1987, №8.
Договор на Б. о. был заключен Булгаковым 30 января 1926 г. По условиям договора, "в случае, если "Багровый остров" не сможет по каким-либо причинам быть принятым к постановке Дирекцией, то М. А. Булгаков обязуется вместо него, в счет платы, произведенной за "Багровый остров", предоставить Дирекции новую пьесу на сюжет повести "Роковые яйца"...
Пьеса была создана по мотивам фельетона "Багровый остров", опубликованного в 1924 г. в "Накануне". Булгаков закончил первую редакцию пьесы к концу февраля 1927 г. и 4 марта отдал текст в театр. Постановка Б. о. была разрешена Главреперткомом только 26 сентября 1928 г. Полуторагодичная задержка явилась следствием острой критики произведений Булгакова в советской печати. В ходе подготовки спектакля Булгаков сделал ряд цензурных изменений и дополнений, а также купюр и вставок, вызванных режиссерскими требованиями А. Я. Таирова.
Например, по цензурным соображениям была удалена реплика режиссера Геннадия Панфиловича, обращенная к драматургу Дымогацкому: "Имейте в виду, я в случае чего, беспощадно вычеркивать буду, тут надо шкуру спасать. А то так можно вляпаться, что лучше и нельзя! Репутацию можно потерять". Слова же игравшего Сизи Бузи актера Анемподиста Сундучкова: "Говорил я Геннадию, не женись на актрисах... и всегда будешь в таком положении..." сняли по соображениям внутритеатральным: Таиров был женат на актрисе Алисе Георгиевне Коонен (1889-1974), которая занимала в его театре почти диктаторское положение.
Стремясь обезопасить спектакль от неизбежной критики политического свойства, Таиров накануне премьеры в № 49 журнала "Жизнь искусства" за 1928 г. следующим образом разъяснял замысел постановки: "Это - театр в городе Н. со всей его допотопной структурой, со всеми его заскорузлыми общетеатральными сценическими и актерскими штампами, который, попав в бурное течение революции, наскоро "приспособился" и стал с помощью все того же арсенала своих изобразительных средств, ничтоже сумняшеся, ставить на своей сцене только сугубо "идеологические" пьесы...
И директор театра Геннадий Панфилович, и драматург Дымогацкий (он же Жюль Верн) - оба на курьерских, вперегонки "приспособляются" и оба полны почти мистического трепета перед третьим - "Саввой Лукичем", ибо от него, от этого "Саввы Лукича", зависит "разрешеньице" пьесы или "запрещеньице".
Для получения этого "разрешеньица" они готовы на все: как угодно перефасонивать пьесу, только что раздав роли, тут же под суфлера устраивать генеральную репетицию в гриме и костюмах, ибо "Савва Лукич" в Крым уезжает.
А "Савва Лукич", уродливо бюрократически восприняв важные общественные функции, уверовав, как папа римский, в свою мудрость и непогрешимость, вершит судьбы Геннадиев Панфиловичей и Дымогацких, перекраивает вместе с ними наспех пьесы, в бюрократическом стремлении своем не ведая, что вместе с ними насаждает отвратительное мещанское, беспринципное приспособленчество и плодит уродливые штампы псевдореволюционных пьес, способных лишь осквернить дело революции и сыграть обратную, антиобщественную роль, заменяя подлинный пафос и силу революционной природы мещанским сладковатым сиропом беспомощного и штампованного суррогата.
В нашу эпоху, эпоху подлинной культурной революции, является, на наш взгляд, серьезной общественной задачей в порядке самокритики окончательно разоблачить лживость подобных приемов, к сожалению, еще до конца не изжитых до настоящего времени. Эту общественную и культурно важную цель преследует в нашем театре "Багровый остров" - спектакль, задача которого является путем сатиры ниспровергнуть готовые пустые штампы как общественного, так и театрального порядка".
Режиссер стремился сделать Б. о. цензурно более приемлемым и направить сатиру против "бюрократических извращений" святых революционных идей, против бездарных "псевдореволюционных" штампов подцензурного искусства, свести дело к личностям отдельных исполнителей, которые допускают произвол и самодурство. От замысла Булгакова это было достаточно далеко.
Автор Б. о., в письме правительству 28 марта 1930 г., констатировавший свой "глубокий скептицизм в отношении революционного процесса, происходящего в моей отсталой стране, и противупоставление ему излюбленной и Великой Эволюции", никоим образом не имел своей целью защиту дела революции от осквернения. Подавление свободы слова Булгаков ставил в вину не отдельным цензорам-исполнителям, а порожденной революцией системе партийно-государственной власти. Даже обстоятельства, связанные с разрешением Б.о., наглядно доказывали, что дело отнюдь не в личностях.
Во время решающего просмотра спектакля осенью 1928 г. игравший Савву Лукича актер Е. К. Вибер, внешне схожий с присутствовавшим на просмотре главой театральной секции Главреперткома Владимиром Ивановичем Блюмом, был еще более уподоблен прототипу с помощью грима. Блюм, от которого зависело разрешение постановки, был одним из ревностных гонителей Булгакова. Он писал критические статьи под псевдонимом "Садко". Оттого-то Савва Лукич, плывущий по сцене на корабле под звуки революционной музыки, пародийно уподоблен новгородскому гостю Садко из одноименной оперы (1896) Н. А. Римского-Корсакова (1844-1908), с успехом шедшей в Большом театре. На этот раз цензор не рискнул запрещать пьесу, в которой был столь явный его двойник. Б. о. был разрешен, чтобы все равно оказаться под запретом спустя полгода.
Читайте в завершении:
Как цензура навязывала Булгакову идеологическую безвкусицу
Пародия на революцию
Обличение зловещей цензуры
Страшное обвинение в "призыве к свободной печати"
Прототип Дымогацкого-Жюля Верна
агровый остров" - пьеса, имеющая подзаголовок "Генеральная репетиция пьесы гражданина Жюля Верна в театре Геннадия Панфиловича с музыкой, изывержением вулкана и английскими матросами".
